Какъ мнѣ кажется, нападеніе на меритократію – одна изъ первичныхъ цѣлей, а не побочный эффектъ стратегій, подобных предложеннымъ разными ораторами на засѣданіи Общества классическихъ штудій и съ возмущеніемъ описаннымъ М.Ф. Уильямсъ.
Меритократія подразумеваетъ отрицательную повѣстку въ видѣ нечиненія препятствій въ карьерѣ тѣмъ, кто, благодаря обработкѣ институтами наподобіе семьи и школы и природнымъ задаткамъ – предположительно, распредѣленнымъ по разнымъ демографическимъ группамъ приблизительно равномѣрно, – способенъ выполнять опредѣленную работу съ успѣхомъ.
При этомъ извлеченное изъ обработки и природныхъ данныхъ принадлежитъ, упрощая, самому человеку и можетъ пригодиться ей/ему, какъ только предпріятіямъ, обществу или государству понадобятся соотвѣтствующія знанія, навыки, уменія, опытъ, способности: можно, скажемъ, вспомнить возвращеніе съ пенсіи имеющихъ советское еще образованіе и трудовой опытъ инженеровъ и другихъ спеціалистовъ въ 2000-е и далѣе, когда кое-что начало возстанавливаться после острой фазы разрухи, а свѣжеподготовленныхъ работниковъ было не сыскать.
Антимеритократическій подходъ, подразумевающій ходы вродѣ “she tried to make them inclusive by inviting even numbers of men and women, and bringing in as many women, people of colour, dance professors and other people “outside the traditional area of Classics” as she could”, въ конечномъ счетѣ, замыкаетъ опредѣленную фракцію underprivileged гражданъ на элитныя группировки, обезпечивая лояльность первыхъ послѣднимъ за счетъ того, что хрупкое благополучіе первыхъ зиждется на заданной свѣрху программѣ (пере)распредѣленія благъ, осуществляемой сознательно дистанцированной отъ болѣе фундаментальныхъ запросовъ широкой соціальной базы политической волѣ послѣднихъ.
Оттого демократическіе / популистскіе и изоляціонистскіе / антиглобалистскіе сдвиги типа Брегзита, избранія Трампа, реализацій “права націй на самоопредѣленіе” (кромѣ одобренныхъ самими powers that be случаевъ типа Косово) и такъ далѣе толкуются порядочными людьми какъ катастрофическіе.
Договориться съ соседомъ, извѣстнымъ быдланомъ, реднекомъ, расистомъ, гомофобомъ и сексистомъ, нельзя; по его тупости, невѣжеству, изувѣрству, жестокости, злонамѣренности и подлости (въ дореволюціонномъ, пожалуй, смыслѣ слова), солидарность съ нимъ черезъ умѣлую агитацію въ пользу своей повѣстки невозможна, какъ завѣдомо невозможно и объединеніе для коллективнаго противостоянія властямъ; напротивъ, остается возлагать надежду на просвещеннаго властителя, если темныя массы не помѣшаютъ ему взяться за репрезентированіе ихъ, избравшись при помощи всеобщаго голосованія, и заступиться тѣмъ самымъ за своихъ добрыхъ подданныхъ.
Эта политическая воля урѣзаетъ стандартный меритократическій пакетъ возможностей – прежде всего, упомянутую возможность пріобрѣсти относительно автономный капиталъ рабочаго опыта, навыковъ, знаній и уменій – и подрываетъ отрицательную повѣстку, о которой шла речь въ самомъ начале этого поста.
На это можно возразить – совершенно справедливыми содержательно, замѣтимъ, – ссылками на неравенство въ распредѣленіи способностей и поддерживающихъ окруженій, а также несомненной когнитивной и соціальной опасности эссенціализацій и, въ предѣлѣ, глупыхъ и вульгарныхъ біологизацій вида “просто нѣкоторые люди – и даже цѣлыя семьи – отъ природы одареннѣе другихъ”; однако затушевывается при этомъ тотъ фактъ, что въ меню предлагаемыхъ властями альтернативъ (неизбежно-дорогостоящія) компенсаціи этихъ-то гандикаповъ – черезъ педагогику или, допустимъ, болѣе опасныя и сомнительныя, но заслуживающія, тѣмъ не менѣе, пристальнаго разсмотрѣнія опціи переоцѣнки разныхъ видовъ труда – напрочь отсутствуютъ, а присутствуетъ нѣчто обратное – попытки подорвать и ту небольшую гражданскую и личную автономію, которая была до сихъ поръ доступна, націонализировать упомянутые выше капиталы, и не для справедливаго перераспределенія силами body politic, какъ того желали бы условные лѣвые, а для послѣдующей практически безвозмездной передачи элитным группам, съ возможной, но не гарантированной компенсаціей въ видѣ нищенскихъ пособій вплоть до безусловнаго базоваго дохода, не уравновешивающей даже ущерба отъ уже нормализованной прекарности, – по старой-недоброй схемѣ “приватизація прибыли – націонализація убытковъ” (и не только убытковъ, а даже расходовъ).
По этой линіи, въ группѣ риска оказываются, въ точномъ и предсказуемомъ соотвѣтствіи съ такъ называемымъ закономъ Матѳея (rich get richer, poor get poorer), самыя уязвимыя группы: люди изъ привилегированныхъ стратъ безъ особаго труда обеспечатъ своимъ дѣтямъ возможность изучать древніе языки самымъ обычнымъ способомъ – благодаря какъ тѣмъ матеріальнымъ и соціальнымъ капиталамъ, которые у нихъ есть и будутъ преумножаться въ отсутствіе меритократическихъ противовѣсовъ, такъ и ресурсамъ символическимъ, прежде всего пониманію, какія формы гуманитарнаго образованія годны, а какія нѣтъ, и почему, и зачѣмъ гуманитарное знаніе нужно вообще – какъ участвуетъ въ политическомъ дѣйствіи и распредѣленіи власти.
Небольшая виньетка: въ этомъ разрѣзѣ бросается въ глаза характерное и уже, кажется, типичное смѣщеніе: мѣсто, которое могло бы занимать политически относительно нейтральное высказываніе, – практически всегда бо́льшая цѣнность, нежели оно само – такъ, мѣсто въ журналѣ цѣннѣе содержанія статьи, эфиръ на конференціи цѣннѣе доклада. Людямъ изъ угнетенныхъ группъ кагбе намекаютъ, что цѣнности – и value, и merit – въ содержаніи академическихъ текстовъ, и ихъ собственныхъ, и тѣмъ болѣе чужихъ, для нихъ нѣтъ и искать ее ни къ чему: полезенъ – а скорѣе умѣстенъ либо нѣтъ – можетъ быть только прагматическій жестъ какъ установленіе нѣкоей диспозиціи въ пространствѣ. Своего рода торжество пространства надъ временемъ, котораго чаяли обеззубленныя и сервильныя постколоніальныя и гендерныя штудіи.
Все это не слишкомъ удивительно, если учесть, что сверху разгоняютъ тему identity politics единственно для того, чтобы легитимизировать фундаментальное угнетеніе и подмѣнять рѣшеніе экономическихъ вопросовъ, въ томъ числѣ оплаты труда, прежде всего репродуктивнаго, галлюцинаторными бонусами и послѣдовательно-централизующимися взятіемъ / сдачей идентичностей и формируемой ими агентности въ аренду и субаренду.
Upd.: прелюбопытная, хоть и, естественно, тенденціозная, статья въ New York Times съ продолженіемъ и болѣе широкимъ контекстомъ исторіи.