Май 1970
Подобно тому, как понятие электромагнитных волн может использоваться в теории, охватывающей широчайший диапазон физических явлений, я хочу применить понятие α-элементов к широчайшему диапазону психических феноменов.
β-пространство
Введем многомерное психическое пространство немыслимой и непостижимой протяженности и свойств. Предположим, что в нём есть область мыслей, не имеющих мыслителя. Отделенная от нее расстоянием, временем и самим способом, описать который я могу, лишь заимствуя понятия из астрономии, существует область мыслей, у которых мыслитель есть. Эта область характеризуется скоплениями α-элементов, составляющие дискурсивные вселенные, которые контейнируют и контейнируются такими терминами, как, например, «безвидная пустота», «безмерность», «бог», «бесконечность». Эту сферу я обозначу заимствованным у Тейяра де Шардена термином «ноосфера», однако, поскольку было бы желательно избежать полутени ассоциаций, которую отбрасывает это слово (в особенности «сфера»), я воспользуюсь буквенным символом, лишенным собственного содержания в той мере, в какой это вообще возможно при сохранении возможности использовать его в коммуникации, – а именно, Σ (сигма).
α-пространство
Предположим, что объекты α-пространства реальны, а точнее обладают своей собственной реальностью, как инфра-, так и ультрареальной. Обыкновенная мысль способна воспринимать только объекты, которые легко, перепутав, принять за объекты чувственного восприятия, а именно определенные активные скопления мыслей, которые принято связывать с биологией и говорить о них в соответствующих терминах.
Классический психоанализ исходит из предпосылки, будто психика (и личность) совпадают с физической идентичности человека. Я предлагаю отбросить это ограничение и признать отношения между телом и разумом (или личностью, или психикой) предметом, нуждающимся в специальном исследовании.
Таким образом, говоря, например, о национальном характере, не следует отождествлять Σ нации с σ (сомой), хотя из соображений психологического удобства можно говорить о том или ином национальном «умонастроении». Однако, чтобы уточнить формулировку, имеет смысл использовать выражения Σ (национальность: персы), или Σ (индивидуум: Джон Смит), или Σ (война: Руритания/Румтифу/Титипу). То же относится к разнообразным межличностным, и вообще любым экстра- и эндопсихическим отношениям и взаимодействиям, которые приходится описывать в соматических терминах, чтобы упростить понимание Σ-скоплений.
Говоря языком математики, можно предварительно задать прогрессию или числовую ось, представляющую «ум» (психику) как инструмент исследования в следующем виде:
101 102 103 … 10n-1 10n
10 10-110-2 … 10-(n-1) 10-n
В области физики подобная линейная репрезентация применима к диапазонам электромагнитных волн – скажем, от ангстремов до метров. Видимый диапазон располагался бы между 10-3 и 10-5. Аналогично, где-нибудь на шкале Σ пролегала бы воспринимаемая (мыслимая) область. Иными словами, там находились бы Σ-феномены, которым бы, по определению, подходили соответствующие органы восприятия.
Предлагаемые к рассмотрению аспекты Σ представляют особую сложность, так как, за неимением доступного аппарата для их выражения, мне придется довольствоваться непригодной для этого письменной речью. Поэтому все нижеследующее будет изложено в терминах, предназначенных для куда более примитивного способа коммуникации. Определения, которые я даю, следует рассматривать как относящиеся к строке С Таблицы, каков бы ни был соблазн приписать им бóльшую строгость.
Я полагаю, что существует особая психоаналитическая область, обладающая своей собственной реальностью – реальностью несомненной, постоянной, меняющейся исключительно по своим законам, пусть даже эти законы неизвестны. Эта реальность поддается интуитивному познанию, когда соответствующий аппарат доступен и находится в подходящем для работы состоянии. Кроме того, можно говорить о минимальном наборе необходимых условий, делающих интуитивное познание возможным. Говоря неточным языком строки С, они таковы: необходимы личность, рабочая интуиция и, наконец, минимальная степень интуитивных способностей и интуитивного здоровья. Интуиция может работать (интуировать) как в зоне ясности, так и в зоне туманности. Я уже указывал, что с вертекса интуитора зоны туманности достаточно различимы, чтобы им можно было дать названия, пусть примитивные и неадекватные. Они таковы: память, желание, понимание – и все они затрудняют использование интуиции. Это привело меня к выводу, что психоаналитику следует тренировать интуицию тем способом, что не допускает разрушительного вторжения памяти, желаний и понимания.
Если интуиция психоаналитика уже повреждена недостатком дисциплины, сам по себе психоанализ не поможет выйти из зоны туманности. Чем ближе психоаналитик к избавлению от памяти, желания и понимания (равно как и прочих туманностей, которые, без сомнения, существуют, хоть и не были еще опознаны), тем выше вероятность, что его наблюдения не сводятся к его «личному уравнению». Этот пункт хорошо известен как общепризнанная цель прохождения личного психоанализа. Пока не признаны лишь недолговечность этих психоаналитических достижений и вытекающая из неё необходимость постоянной, непрерывной и строгой дисциплины, позволяющей освободиться от памяти, желания и понимания.
Допустим, психоаналитику удалось достичь состояния, в котором он становится «личностью», способной к (психоаналитической) интуиции; допустим также, что ему удается это состояние сохранять. В этом и только в этом случае ему доступен опыт, который я сейчас попытаюсь описать.
Интуиция показывает, что в Σ ясность чередуется с зонами турбулентности и туманности. Видимый световой диапазон с его линиями Фраунгофера можно использовать как наглядную модель, пусть очень грубую, – если осознавать как её приблизительность, так и вред, который понимание причиняет интуиции.
Скопления, на которые указывают эти зоны турбулентности, могут быть как крайне недолговечными, так и, наоборот, относительно устойчивыми. Устойчивость имеет важное значение и говорит о том, что эта зона требует внимания: а именно, она может быть знаменательна для Σ, или Σ (нация: Руритания), или Σ (эпоха: христианства), или Σ (индивидуум: Джон Смит). Относительная стабильность некоторых областей Σ может достигать степени, при которой контакт с индивидуумом (который доступен чувственному восприятию и которого я поэтому обозначаю буквенным символом σ, от слова «соматический») особенно чреват соблазном отождествить Σ (индивидуум: Джон Смит) с σ (индивидуум: Джон Смит). Однако добросовестные психоаналитические наблюдения показывают, что существенна именно Σ, а значение σ, между тем, сводится лишь к роли передатчика или приёмника Σ. Иными словами, волновой диапазон Σ включает в себя психотическую часть. Это область характеризуется очень короткими волнами, декаметровым диапазоном и, вследствие этого, слабой различительной способностью – которую музыкант, вероятно, назвал бы отсутствием слуха. Речь идет о неспособности настроиться на то, что говорится, – как будто формулировку невозможно услышать, если она с совершенной точностью не настроена на приёмник. То же можно сказать о зрении: в диапазон цветового восприятия входит и аналог абсолютного тона (или абсолютного слуха). Утверждение останется без ответа, если точность его настройки на приёмник не абсолютна; а когда требуется малейшая отладка, передатчик и приёмник вообще не могут настроиться друг на друга – «промах» оказывается фатальным.
В этом царстве абсолютных тонов пациент с удовлетворением выслушивает возмущенные реплики: «Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду», – потому что они маскируют его подозрение, что он не имеет ни о чём таком ни малейшего представления. То же относится и к подтексту, будто он ничем не отличается от других людей, который он воспринимает как шанс ускользнуть из «безвыходного» ощущения изоляции и одиночества. Внимание психоаналитика придает такому пациенту утешительную уверенность в том, что хоть кто-то может его понять. Он готов выучивать целые языки, лишь бы убедить себя и окружающих в том, что он ничем от них не отличается. Ему приятна мысль, что, когда играет оркестр, он слышит то же, что и другие. Миллионы интерпретаций слов, музыки и цветов вызывают у него сопротивление; сам же он видит спектр из миллионов цветов в том, что психоаналитик воспринимает лишь как белый цвет. Изо всех сил он скрывает, что по сравнению с окружающими у него «нет слуха» или «цветовая слепота». Фигура же аналитика приобретает колоссальную важность именно потому, что пациент лелеет убеждение, будто тот его «понимает».